Разведчики муж и жена вартанян есть ли мемуары. Герой Советского Союза Геворг Варданян

ПОЛВЕКА НА ПОРОХОВОЙ БОЧКЕ

«Важнейшее условие в жизни разведчика - не стать жертвой предательства», - говорит Геворг Андреевич Варданян, - человек, чье имя включено в список ста лучших разведчиков мира, единственный представитель этой профессии, еще при жизни удостоившийся звания Героя Советского Союза. Ему и посвящен предлагаемый очерк-интервью.

Телефонный звонок, прозвеневший в моем рабочем кабинете пасмурным весенним утром 2001 г., словно возвестил начало интересной встречи и знакомства. Звонил полковник Службы национальной безопасности РА, просил достойно встретить Героя Советского Союза Геворга Варданяна и организовать, чтобы его имя было высечено на соответствующей стеле на Аллее героев в парке «Победа».

По работе знаю имена всех армян героев Советского Союза - во всяком случае по имени и фамилии, но о Геворге Варданяне в ряду героев слышал впервые. Пока я копался в потаенных уголках памяти, стараясь отыскать там новоявленного героя, в кабинет в сопровождении моего коллеги вошел звонивший мне утром полковник и с ними - высокий, подтянутый, седовласый мужчина.

- Познакомьтесь, Герой Советского Союза Геворг Варданян, он же Амир, - представил гостя полковник СНБ, добавив, - вы беседуйте, а я займусь организационными вопросами. Сказав это, он вышел из комнаты.

Несмотря на поблескивающую звезду Героя на левом лацкане пиджака, сомнения все равно не оставляли меня. Кто этот герой-самозванец?

- Извините... если это не секрет, на каком фронте Великой Отечественной вы сражались, когда и за что вы получили звание героя?

Нарушив наступившую тишину, я засыпаю его вопросами, словно следователь.

- На разных фронтах, а героя получил в советские годы, видимо, я совершил что-то полезное... хотя эта высокая награда была неожиданностью и для меня самого. Что касается вашей информированности... вы об этом и не могли знать, ибо приказы о нашем награждении были секретными, информация была доступна лишь узкому кругу лиц. - Многозначительно улыбаясь, мой новый знакомый проговорил это на чистейшем и красивом армянском, затем спросил: «Тегеран-43» смотрели?».

- Да, - отвечаю я, - довольно хороший... интересный фильм.

- Я и моя жена Гоар Левоновна одни из безымянных, вернее, неназванных героев событий, отраженных в этом фильме. Теперь мы имеем право выступать под нашими настоящими именами. Позвольте представиться: мы разведчики. Разведчик - это не столько и не только романтика, а один из самых эффективных способов защиты родины. Это дело людей преданных и самоотверженных. В эту профессию невозможно не влюбиться...

- А можно поговорить с Вами о вашей профессии, представить Вас широкой общественности?

Воспользовавшись моментом, спрашиваю я моего нового знакомого.

- Хорошо, молодой человек, вижу, любопытный вы, - прямо, без всяких формальностей отвечает Варданян. - Вам повезло, нас только недавно рассекретили по части службы в Иране, и я вкратце расскажу только об этом периоде моей жизни. А что не успею, расскажет моя жена, Гоар Левоновна, у нее память лучше моей, да и знает она больше. Только прошу не задавайте вопросов, не касающихся этой темы. Правда, мы теперь не на активной работе, но... бывших разведчиков не бывает. Очень многое мы, разведчики, уносим с собой в могилу...

...Через несколько минут после звонка Варданяна к нам присоединяется его жена Гоар Левоновна, его боевая подруга и подруга по жизни на протяжении уже 60 лет, известная под псевдонимом «Анита». За чашкой кофе мы ведем беседу о давно прошедших днях.

- Родился я в 1924 году в Ростове-на-Дону, - начинает свой рассказ Варданян, - отец был директором маслобойного завода в станице Степная и между делом, как говорят, сотрудничал с внешней разведкой СССР. В 1930 г. его с семьей послали в Иран с разведывательной миссией. Там отца не раз арестовывали и бросали в тюрьму по подозрению в связи с советской разведкой. Поскольку в мусульманских странах не принято, чтобы женщина одна выходила на улицу, то маму, когда она носила отцу передачи, всегда сопровождал я, так как заметил, что кроме съестного, она передает отцу какие-то бумаги, они о чем-то тайно переговариваются. Уже в 12 лет я понял, что мой отец - разведчик, и тогда же решил пойти по его стопам. Так как я учился в местной школе, то персидский стал для меня вторым языком после русского. К своему стыду должен признаться, что родной язык я выучил намного позже (в пятидесятых годах), во время учебы в Ереване.

- Так поздно... и так хорошо владеете?

- Дело в том, дорогой мой, что одним из важнейших условий в нашей работе является знание языков, умение свободно и без акцента говорить на нужном языке. Да и генетика - мощный фактор. Я же чистый армянин, ну и что, что волею судьбы родился и вырос на чужих берегах...

- А еще какими языками владеете?

- А вот это относится к разряду лишних вопросов, - улыбается Варданян, - я же сказал, что рассекречен только в плане Ирана, география языков - это уже другая плоскость, по части других служб, говорить о которых пока рано, ну... языков шесть-семь изучил просто так, из интереса...

- А как вы встретились с Гоар Левоновной?

- По воле Божьей, - ответил мой собеседник, - если бы не Гоар, сегодня меня бы не было, и пусть не покажется преувеличением, если скажу, что и история нашей страны в 40-50-ых годах, возможно, сложилась бы иначе. Величайшим моим приобретением в жизни и служебной «вербовкой» была Гоар - смелая и гибкая, надежная и преданная, честная и трудолюбивая, аккуратная и щепетильная... как на работе, так и дома. Не удивляйтесь, но я женился три раза под разными именами, но все три раза... на Гоар.

- Как это?



- Расскажу. В 1940 г. в Иране от одного из талантливейших сынов нашего народа, моего учителя Ивана Агаянца я получил задание собрать группу единомышленников и следить за агентами, работавшими на немцев. В нашей многонациональной команде, кроме меня, был один армянин из Гюмри - Ованес со своей сестрой Гоар. Вскоре он стал членом нашего коллектива. Поскольку единственным средством передвижения у нас был велосипед, Агаянц нас в шутку называл «легкой кавалерией». Так вот, самым младшим, самым легким, самым красивым и в то же время гибким и не вызывающим подозрений «бойцом» этой «легкой кавалерии», единственной девушкой стала Гоар. Хотя я проникся к ней симпатией с первого же дня, это вовсе не мешало мне именно ей доверять многие ответственные задания. Не вызывая ни малейшего подозрения, она выполняла самые трудные и, на первый взгляд, самые невыполнимые задания. А в 1946 г. мы обвенчались в православной церкви Тегерана - первый раз и по всем правилам.

- В 1951 г. нам разрешили вернуться в Ереван учиться в Институте иностранных языков им. В. Брюсова, теперешнем Лингвистическом университете, - продолжила рассказ мужа Гоар Левоновна, - и вот, по настоянию моих родителей, мы снова «поженились», на этот раз в ЗАГСе. Третий раз было в Европе, как говорится, по работе, тогда нам надо было доказать, что мы муж и жена. И снова обмен кольцами, цветы, подарки... как в первый раз... Но рождением нашей семьи мы считаем наше первое венчание...

- Известно, что в подготовке и обеспечении безопасности участников тегеранской конференции серьезную роль сыграли три армянина - Иван Агаянц, маршал авиации СССР Сергей Худяков (Ханферянц) и Вы. В живых остались только Вы. Как очевидец тех событий, не могли бы рассказать о так называемом армянском следе конференции?

- Постольку поскольку, - ответил ветеран разведки и, удобнее устроившись в кресле, продолжил свой рассказ. - Накануне второй мировой войны в планах Гитлера Ирану отводилась важная роль с точки зрения запасов нефти, стратегии, общей границы с СССР, а в дальнейшем - прямого выхода в Индию и Афганистан.

Сюда было направлено около 20 тысяч германских специалистов: под видом инспекторов, бизнесменов и коммерсантов здесь развернули деятельность разведчики и разные агенты. Поскольку ответственный за советскую агентуру в Иране Иван Агаянц прекрасно знал нашу семью, то он полностью доверял нам. В феврале 1940 г., когда мне едва исполнилось шестнадцать, он дал мне первое задание: из числа моих сверстников создать группу единомышленников, которая должна была следить за деятельностью фашистской агентуры в Тегеране. Наша многонациональная группа состояла из семи человек, все из семей эмигрантов из Советского Союза. Мы, не вызывая ничьих подозрений, не выпускали из поля зрения резидентуру, возглавляемую известным германским разведчиком Францем Майером, а затем докладывали обо всем Агаянцу. За полтора года нам удалось раскрыть около 400 иранцев, работающих на немцев, среди них были высокопоставленные чиновники, министры, генералы, промышленники.

Они готовили почву для немцев, чтобы напасть на Советский Союз с юга, из Ирана. Если бы Сталинград пал, это было бы неизбежно. Однако, как говорится у нас, у армян - суббота пришла раньше пятницы. Чувствуя профашистскую предрасположенность Реза Шаха, зная о намерениях немцев, проведя тщательный анализ разведданных, особенно собранных группой Агаянца, Советский Союз в августе 1941 г. ввел в Иран несколько дивизий под предлогом обеспечения безопасного транзита в нашу страну англо-американских поставок по лэнд-лизу через территорию Ирана.

Позднее тут появились также английские и американские войска. Большая часть раскрытой фашистской агентуры была арестована, а часть благодаря нашей группе «перепрофилировалась» и стала работать на СССР и союзников. Агаянц давал нам множество заданий и был весьма доволен четкостью и пунктуальностью их выполнения. Приведу лишь один пример.



Как-то раз Агаянц сказал, что завербованный нами иранский генерал сообщает нам недостоверную информацию, что большая часть его сведений потом опровергается, или же попадает к германским агентам, и необходимо предпринять соответствующие меры... Мы нашли дом генерала, обосновались на крыше строящегося напротив трехэтажного особняка и стали следить за ним в бинокль. Так мы и увидели, как он садится за свою машинку, закладывает в нее бланк с грифом «совершенно секретно» и печатает свои придуманные «сведения», а затем передает их нам, что, как ему казалось, и обеспечивало ему стабильный гонорар... Мы были вынуждены послать этого генерала куда следовало...

...Руководители «большой тройки» - СССР, США и Великобритании решили собраться осенью 1943 г. в Тегеране на конференцию, о чем стало известно Гитлеру через германскую разведку. Фюрер приказал воспользоваться удобным случаем и одним ударом избавиться от трех руководителей, завершив таким образом войну, нежелательный финал которой они уже чувствовали. Кодовое название операции - «Большой полет». С этой целью немцы заранее послали в Иран шестерых опытных разведчиков, которые должны были наладить радиосвязь с Берлином и подготовить условия для высадки в Иране десантной группы под руководством самого доверенного человека Гитлера Отто Скорцени, известного как «человек со шрамом». Теракт решено было осуществить 30 ноября, в день рождения Черчилля, в английском посольстве, расположенном по соседству с советским.

Рядом был родник с чистой питьевой водой и канал, который начинался на армянском кладбище. Через этот канал можно было проникнуть на охраняемую территорию и установить там бомбу. Мы тщательно изучили и этот замысел ведущих германских агентов, и расположение квартиры, снятой на улице Надера, а также множество других деталей. Еще мы расшифровали телефонные разговоры и всю эту информацию представили Агаянцу. Остальное, как говорится, было делом техники... Короче говоря, планы немцев были полностью раскрыты. Им и в голову не могло прийти, что 15-16-летние юнцы могут держать их под наблюдением, не говоря о том, чтобы провалить все их планы. Хотя... одному их радисту все же удалось передать в Берлин тревожную весть о том, что их группа «засветилась» и находится под наблюдением

Фактически, планы немцев еще с колыбели, как говорится, были обречены на провал, но это вовсе не означало, что они полностью отказались от их реализации. Мы продолжали работать с тем же воодушевлением и так же напряженно - для предотвращения непредсказуемого поворота событий.

Конференция открылась 28 ноября. Как вы знаете, в ней участвовали лидеры СССР, США и Великобритании. Я не буду говорить о целях конференции и о достигнутых на ней соглашениях, поскольку в свое время все это издавалось многомиллионными тиражами, снимались фильмы и т. д. Расскажу о принятых нами мерах по обеспечению безопасности. Как власти Ирана, так и державы-участницы конференции, особенно наша страна, принимали беспрецедентные меры безопасности и до, и во время конференции. Журналистам было запрещено присутствовать на переговорах, на суше контроль осуществляли танки, бронетехника и пехота, в воздухе - военные самолеты, даже семьи дипломатов были вывезены за пределы города, отсутствовали телефонная и радиосвязь. Не действовала связь телеграфная.

С советской стороны действиями по обеспечению безопасности руководил лично Лаврентий Берия со своим персоналом более чем из 600 человек. Кстати, его сын Серго, курсант Московской военной академии, тайно прослушивал разговоры Рузвельта и Черчилля, а записи передавал Сталину. Так что благодаря этим записям и данным разведки Сталин уже до встречи знал о планах союзников и о том, что они скажут. Не случайно он точно и своевременно находил нужные ответы, чему несведующие люди удивлялись и восхищались. Знал он и о готовящемся заговоре немцев и о том, что мы его раскрыли. Именно поэтому Сталин пригласил Рузвельта остановиться в нашем посольстве.

- Это было сделано по Вашему предложению?

- Естественно. Мы намного лучше знали местность и ситуацию, нам полностью доверяли, к нашему мнению прислушивались и, к счастью, не ошиблись. Дело в том, что посольство США, находившееся в те годы в пустынном месте, было беззащитно, наше же посольство располагалось в таком месте, что очень легко было контролировать каждый уголок, а кроме того, от советского посольства до британского было, как говорится, рукой подать. В той части, где посольства примыкали друг к другу, были разрушены стены и проложен скрытый, но при этом хорошо просматриваемый брезентовый коридор высотой шесть метров, по обе стороны которого сидели наши и британские автоматчики и пулеметчики, обеспечивавшие безопасность всех, кто входил и выходил из посольств. Все, как вы знаете, прошло тихо и мирно, и никто даже не подумал о том, кто же обеспечил это спокойствие и возможность плодотворной работы...

Что касается участия армян в обеспечении нормальной работы Тегеранской конференции, то если бы не каждодневный кропотливый труд, врожденный ум, патриотизм и профессионализм Ивана Агаянца, заражавшего ими свое окружение и нас в том числе, все сложилось бы иначе, во всяком случае не в пользу нас и человечества...

Сергей Ханферянц-Худяков - единственный маршал-армянин, удостоенный этого звания в годы войны. Он стал маршалом в 1944 г., когда ему было 42 года. Он был человеком широкого кругозора, смелым, знающим свое дело и патриотичным, за что ему симпатизировали не только сослуживцы и представители высшего командования, но и сам Сталин. Не случайно ответственное дело обеспечения перелета возглавляемой им делегации в Тегеран верховный главнокомандующий доверил именно Ханферянцу, в то время генерал-полковнику, командующему 1-й авиационной армией Западного фронта. Наш соотечественник блестяще справился со своей задачей. Позднее он доставил советскую делегацию и в Ялту. К сожалению, этот талантливый и патриотичный человек, находившийся в полном расцвете сил, стал жертвой козней Лаврентия Берия.

- Вы встречались со Сталиным в Тегеране?



- Даже если бы такая встреча была необходима, мы не могли этого сделать, поскольку действовали в подполье. А такая встреча была чревата непредсказуемыми последствиями... Но Сталина я видел на расстоянии четырех-пяти метров, когда он вместе с Ворошиловым и Молотовым направлялся во дворец шаха выразить свою благодарность Мухаммеду Реза Пехлеви за гостеприимство.

- Господин Варданян, Вам было всего шестнадцать лет, когда вы ступили на сложный и полный опсностей путь разведчика. Вам не было страшно, ведь, как говорится, саперы и разведчики ошибаются только один раз? Откуда у Вас такие навыки и столько мужества?

- Отвечу вопросом на вопрос. Как по-вашему, что заставляло русского Николая Гастелло или наших соотечественников Нельсона Степаняна, Унана Аветисяна и сотен тысяч таких, как они, идти на верную смерть, рисковать молодыми жизнями?

- Ну конечно, патриотизм.

- Спасибо, мне больше нечего добавить. Что касается вопроса о том, где я обрел навыки разведчика, скажу следующее: моим первым учителем и беспощадным критиком был отец, потом Иван Агаянц, создавший свою школу разведки, ну и наконец, не удивляйтесь, английская разведка...

- То есть?..

- Расскажу вам такую историю. Когда мы раскрыли и обезвредили немецких разведчиков и террористов, то сообщили об этом нашим союзникам-англичанам. А они, видимо, позавидовав нашему успеху или же поставив собственные интересы выше общих, открыли в 1942 г. в Иране свою разведывательную школу для подготовки специалистов и заброски их в советские республики в целях осуществления диверсионной деятельности. Несмотря на то, что все делалось в обстановке строгой секретности, нашей разведке удалось узнать об этом, и мне поручили во что бы то ни стало наладить «сотрудничество» с этой школой. Прошло немного времени и мое имя оказалось в списке разведчиков-курсантов, направляемых на Кавказ и в среднеазиатские республики. И хотя позиция англичан по отношению к союзникам была чисто (по-человечески) ошибочной, уже не говорю, что попросту подлой, как говорится, нет худа без добра. Шесть месяцев учебы в высшей английской разведывательной школе сделали из меня профессионального разведчика, и, не удивляйтесь, первой жертвой стали сами англичане. Они работали против нас, а мы дали им адекватный ответ. «Английские» разведчики стали один за другим «перегорать», вскоре была раскрыта и сама школа и те функции, которые она выполняла, после чего, как это обычно бывает, «контора» закрылась. Англичане не понимали, что происходит, но наши-то прекрасно знали, что к чему. Именно в таких случаях говорят: что посеешь, то и пожнешь...

- Вы сказали, что до 1941 г. общались в Иране и с немцами. Планы немцев начать войну против СССР как-то давали о себе знать?

- Это уже по части Гоар, пусть она и расскажет, а я передохну, - с улыбкой отвечает Г. Варданян, передавая слово супруге.



- Не только давали о себе знать, но нам удалось узнать точный день и час начала войны, - говорит Гоар Левоновна, - в работе мы, хотели того или нет, общались со многими иностранцами - дипломатами, высокопоставленными чиновниками, само собой, не раскрывая своих настоящих имен и своей профессии. Важно было вызвать у них симпатию, войти в доверие, не показывать, что их информация тебя очень интересует. К счастью, есть люди, которые любят поговорить, такие-то нам и были нужны. На одной торжественной церемонии я сидела рядом с некой высокопоставленной немкой, завязалась беседа. А поскольку по-немецки я говорю как на родном языке, да к тому же выдавала себя за немку, она приняла меня за свою соотечественницу, что мне и было нужно. На мой вопрос, не рано ли начинать войну с Россией, правильно ли «наши» (то есть немцы) рассчитали сроки начала войны, она ответила: «Говорят, 22 июня рано утром - уже назначенный и утвержденный срок, и наше беспокойство и вмешательство излишни». Через несколько часов об этом уже знал Агаянц, а значит, и все компетентные органы СССР. До начала войны еще оставалось несколько дней и можно было подготовиться к этому удару, однако ввиду того, что Сталин и наша армия (первый - психологически, а вторая - по боевому настрою) не были готовы к войне, ни на наши сообщения, ни на сигналы Рихарда Зорге никак не отреагировали, вследствие чего страна понесла колоссальные человеческие и материальные потери.

- Часто ли Вы бываете в Армении? - обращаюсь я к супругам.

- Почти каждый год, а иногда и несколько раз в году. До рассекречивания приезжали под чужими именами и были доступны только определенному кругу лиц, а сейчас - свободно.

- Какого Вы мнения о Службе национальной безопасности Армении?

- Очень высокого. Там есть прекрасные профессионалы, преданные стране и своему делу специалисты. Один из них - сопровождающий меня полковник. Я удивлен и восхищен его умственными способностями, его знанием дела. Я по мере необходимости помогал и сегодня готов помогать моим коллегам-соотечественникам. В первые годы независимости первый президент Армении, взяв курс на демократические реформы в стране и, как говорится, желая выглядеть большим католиком, чем Папа Римский, решил расформировать Службу безопасности. Во время встречи с ним я сказал: «Скоро вы встретитесь с президентом соседнего государства. Вас не интересует, что у него в папке, какие вопросы он собирается вам задать?». «Конечно, интересно, это даже необходимо», - ответил президент. «Вот эти и многие другие данные вам может предоставить только Служба национальной безопасности», - сказал я. Требуемое решение было принято сразу же...

- Где и как Вы узнали о том, что стали героем?

- Вопрос о том, «где», пусть выясняют грядущие поколения, начнем с «как». Мы находились в одной из западных стран. Гоар принимала и расшифровывала получаемые материалы. И вдруг - короткое сообщение. Такие сообщения разведчики получают либо в тех случаях, когда «перегорают», либо - если дома произошло несчастье... Мы побледнели от страха... И все же прочитали его: «Вам присуждено звание героя Советского Союза, а Гоар Левоновне - орден Красной звезды, поздравляем и желаем хорошей службы». Мы, по правде говоря, не ждали этих наград и вечером хорошенько «обмыли» их в ресторане.

- Каковы Ваши увлечения и успеваете ли Вы заниматься любимым делом?

- Моя стихия - классическая музыка. С удовольствием слушаю Моцарта, Бетховена, Рахманинова, Хачатуряна, Комитаса, напеваю любимые мелодии... В свое время я и Гоар занимались теннисом, плаванием, сейчас я много хожу, пытаюсь поддерживать физическую активность, не стареть душой. Мне уже много лет, но я, как видите, еще ничего. Столь бодрым и молодым мне помогает быть постоянная напряженность и то, что я не сижу без дела. От безделья ржавеет не только металл, но и человек...

- Какую профессию Вы бы выбрали, если бы родились снова?

- Разведчика, - в один голос отвечают супруги.

... Осень своей бурной жизни Варданяны проводят в Москве. Убеленные сединами разведчики и сегодня не сидят без дела. После рассекречивания они почти каждую неделю встречаются со школьниками и студентами, рассказывают о своем интересном, полном испытаний жизненном пути, помогают делу военно-патриотического воспитания молодежи. С такой же миссией они проводят частые встречи и в Армении.

... О годах службы не говорят не только родные и близкие, но и коллеги и соответствующие органы. Они носят имена и фамилии, не имеющие ничего общего с их метриками и паспортами, живут таинственной, не своей жизнью, которая целиком и полностью принадлежит родившей и воспитавшей их стране и почитаемому ими народу. Их имя - разведчики.

Как в науке, культуре, военном деле и других областях, так и здесь многие наши соотечественники блистали своим талантом, были верны и преданы своему народу и родине. Вспомним хотя бы имена Ивана и Александра Агаянцев, Айка Овакимяна, Геворга и Гоар Варданян, о небольшом эпизоде жизни которых мы только что узнали, и многих других. Честь и слава этим мужественным и патриотичным людям, которые рискуют жизнью во имя родины, напряженно работая день и ночь...
Асканаз Абрамян

This post has been edited by Pandukht: Jul 7 2009, 12:33

--------------------